Неточные совпадения
Паруса, туманно видимые из-за бакборта [Бакборт — левый, по ходу судна, борт.] и выше бугшприта, полные неистовой силы шторма, валились всей громадой назад, чтобы, перейдя вал, выпрямиться, а затем,
склоняясь над бездной, мчать судно к новым лавинам.
Склонившись над водою, машинально смотрел он на последний розовый отблеск заката, на ряд домов, темневших в сгущавшихся сумерках, на одно отдаленное окошко, где-то в мансарде, по левой набережной, блиставшее, точно в пламени, от последнего солнечного луча, ударившего в него на мгновение, на темневшую воду канавы и, казалось, со вниманием всматривался в эту воду.
На диване полулежала сухонькая девица в темном платье «реформ», похожем на рясу монахини,
над нею
склонился Дмитрий и гудел...
Очнулся он дома, в постели, в жестоком жару.
Над ним, расплываясь,
склонялось лицо матери, с чужими глазами, маленькими и красными.
Самгин медленно поднялся, сел на диван. Он был одет, только сюртук и сапоги сняты. Хаос и запахи в комнате тотчас восстановили в памяти его пережитую ночь. Было темно. На столе среди бутылок двуцветным огнем горела свеча, отражение огня нелепо заключено внутри пустой бутылки белого стекла. Макаров зажигал спички, они, вспыхнув, гасли. Он
склонился над огнем свечи, ткнул в него папиросой, погасил огонь и выругался...
Самгин вспомнил, что она не первая говорит эти слова, Варвара тоже говорила нечто в этом роде. Он лежал в постели, а Дуняша, полураздетая,
склонилась над ним, гладя лоб и щеки его легкой, теплой ладонью. В квадрате верхнего стекла окна светилось стертое лицо луны, — желтая кисточка огня свечи на столе как будто замерзла.
— Что? Куда? — восклицает он, открывая глаза и садясь на свой сундук, совсем как бы очнувшись от обморока, а сам светло улыбаясь.
Над ним стоит Николай Парфенович и приглашает его выслушать и подписать протокол. Догадался Митя, что спал он час или более, но он Николая Парфеновича не слушал. Его вдруг поразило, что под головой у него очутилась подушка, которой, однако, не было, когда он
склонился в бессилии на сундук.
Ночь была ясная. Одна сторона реки была освещена, другая — в тени. При лунном свете листва деревьев казалась посеребренной, стволы — белесовато-голубыми, а тени — черными. Кусты тальника низко
склонились над водой, точно они хотели скрыть что-то около своих берегов. Кругом было тихо, безмолвно, только река слабо шумела на перекатах.
Точно вдруг
над сонным городом
склонился таинственный и величавый фантом: сам господин Трубников из своего прекрасного далека заглядывает в него умным и насмешливым взглядом…
Солнце
склонялось к закату, а наша «тройка» все еще устало месила пыль по проселкам, окруженная зноем и оводами. Казалось, мы толчемся на одном месте. Некованые копыта мягко шлепали по земле; темнело, где-нибудь на дальнем болоте гудел «бугай», в придорожной ржи сонно ударял перепел, и нетопыри пролетали
над головами, внезапно появляясь и исчезая в сумерках.
Обе женщины радостно
склонились над ним.
Черные волосы красивою волной
склонялись над выпуклым лбом, по которому прошли ранние морщинки.
Лиза
склонилась над пяльцами и украдкой наблюдала за нею.
К чистописанию по косым линейкам она вопреки общему обыкновению учащихся чувствовала большую склонность: писала, низко
склонившись над бумагой, тяжело вздыхала, дула от старания на бумагу, точно сдувая воображаемую пыль, облизывала губы и подпирала изнутри то одну, то другую щеку языком.
А на другой же день,
склонившись низко под висячим абажуром лампы
над телом Любки и обнюхивая ее грудь и под мышками, он говорил ей...
— Прости, прости ее! — восклицала, рыдая, Анна Андреевна,
склонившись над ним и обнимая его. — Вороти ее в родительский дом, голубчик, и сам бог на страшном суде своем зачтет тебе твое смирение и милосердие!..
Тогда и я
Под дикий шум,
Но зрело знающий работу,
Спустился в корабельный трюм,
Чтоб не смотреть людскую рвоту.
Тот трюм был —
Русским кабаком.
И я
склонился над стаканом,
Чтоб не страдая ни о ком,
Себя сгубить,
В угаре пьяном.
Что-то бесформенное, неумолимое, твердое и жестокое, как камень,
склонялось над маленькою головкой, высасывая из нее румянец, блеск глаз и живость движений.
Ромашов близко нагнулся
над головой, которая исступленно моталась у него на коленях. Он услышал запах грязного, нездорового тела и немытых волос и прокислый запах шинели, которой покрывались во время сна. Бесконечная скорбь, ужас, непонимание и глубокая, виноватая жалость переполнили сердце офицера и до боли сжали и стеснили его. И, тихо
склоняясь к стриженой, колючей, грязной голове, он прошептал чуть слышно...
Он обнял сундук ногами и
склонился над ним, напевая тихонько...
Сады становились все чаще, дома все те же, мощеная дорога лежала прямо, точно разостланная на земле холстина,
над которой с обеих сторон
склонились зеленые деревья.
Саша
склонился над ее рукою и стал быстро целовать ее; ровно покрывал руку поцелуями и звучно чмокал широко раскрываемыми губами, и ему было приятно, что так много можно нацеловать. Людмила внимательно считала поцелуи. Насчитала десять и сказала...
Он чётко помнит, что, когда лежал в постели, ослабев от поцелуев и стыда, но полный гордой радости,
над ним
склонялось розовое, утреннее лицо женщины, она улыбалась и плакала, её слёзы тепло падали на лицо ему, вливаясь в его глаза, он чувствовал их солёный вкус на губах и слышал её шёпот — странные слова, напоминавшие молитву...
Над водой
склонилась неясная фигура. Это был агент, который после недолгих переговоров, приправленных интересующими его намеками благодарности, позвал матроса и спустил трап.
Юрий почти без чувств упал на грудь отца Авраамия, а Митя, утирая рукавом текущие из глаз слезы, тихо
склонился над гробом угодника божия, и через несколько минут, когда Милославский, уходя вместе с Палицыным из храма, подошли с ним проститься, Мити уже не было: он возвратился на свою родину!
Четверть седьмого! Как долго еще приходилось ждать! Он снова зашагал взад и вперед. Солнце
склонялось к закату, небо зарделось
над деревьями, и алый полусвет ложился сквозь узкие окна в его потемневшую комнату. Вдруг Литвинову почудилось, как будто дверь растворилась за ним тихо и быстро, и так же быстро затворилась снова… Он обернулся; у двери, закутанная в черную мантилью, стояла женщина…
К. С. Станиславский стал с ним говорить, перемешавшиеся лохмотья и шикарные костюмы
склонились над столом и смотрели на рисунок Симова, слышались возгласы одобрения, только фигура чайки вызвала сомнение. Нешто это птица?
…Ветер резкими порывами летал
над рекой, и покрытая бурыми волнами река судорожно рвалась навстречу ветру с шумным плеском, вся в пене гнева. Кусты прибрежного ивняка низко
склонялись к земле, дрожащие, гонимые ударами ветра. В воздухе носился свист, вой и густой, охающий звук, вырывавшийся из десятков людских грудей...
Затем верх бревна надломился, немного
склонился, и
над Александром Семеновичем оказалось что-то напоминающее по высоте электрический московский столб.
На окнах были новые белые кисейные занавески с пышными оборками наверху и с такими же буфами у подвязей; посередине окна, ближе к ясеневой кроватке Мани, на длинной медной проволоке висела металлическая клетка, в которой порхала подаренная бабушкой желтенькая канарейка; весь угол комнаты, в котором стояла кровать, был драпирован новым голубым французским ситцем, и
над этою драпировкою, в самом угле,
склоняясь на Манино изголовье, висело большое черное распятие с вырезанною из слоновой кости белою фигурою Христа.
— Не сердись!.. возразил Юрий; и улыбаясь он
склонился над ней; потом взял в руки ее длинную темную косу, упадавшую на левое плечо, и прижал ее к губам своим; холод пробежал по его членам, как от прикосновения могучего талисмана; он взглянул на нее пристально, и на этот раз удивительная решимость блистала в его взоре; она не смутилась — но испугалась.
И скалы тесною толпой,
Таинственной дремоты полны,
Над ним
склонялись головой,
Следя мелькающие волны...
Склоняются над нею, окружают ее прозрачным облаком и поднимают вверх, туда, где несутся перелетные птицы и кричат, как герольды.
Со скал гранитных
над путем
Склонился дикий виноградник,
Его серебряным дождем
Осыпан часто конь и всадник.
Он встал во весь рост, еле удерживаясь на ногах. Все чаще сверкала молния; это был уже почти беспрерывный, дрожащий, режущий глаза свет раскаленных, меняющих извивы трещин, неуловимых и резких. Впереди, прямо на шлюпку смотрел камень. Он несколько
склонялся над водой, подобно быку, опустившему голову для яростного удара; Аян ждал.
Трофеи доставляют победителям возможность давить побежденных своим великолепием, а побежденных заставляют
склониться пред силою победителя и признать
над собой ее права; в поэзии в это время является восторженная ода, воспевающая покорность рабов и вассалов.
Алексей
склонился над бумагами.
И купец опять с размаха упал на колени и,
склонившись боком головой
над двумя руками горсточкой, замер. Отец Сергий опять велел ему встать и, подумав о том, как тяжела его деятельность и как, несмотря на то, он покорно несет ее, тяжело вздохнул и, помолчав несколько секунд, сказал...
В обширной камере вповалку спала толпа, и один человек
склонился у самого огарка
над книгой с выражением тоскующего недоумения…
То как будто наступали для него опять его нежные, безмятежно прошедшие годы первого детства, с их светлою радостию, с неугасимым счастием, с первым сладостным удивлением к жизни, с роями светлых духов, вылетавших из-под каждого цветка, который срывал он, игравших с ним на тучном зеленом лугу перед маленьким домиком, окруженным акациями, улыбавшихся ему из хрустального необозримого озера, возле которого просиживал он по целым часам, прислушиваясь, как бьется волна о волну, и шелестевших кругом него крыльями, любовно усыпая светлыми, радужными сновидениями маленькую его колыбельку, когда его мать,
склоняясь над нею, крестила, целовала и баюкала его тихою колыбельною песенкой в долгие, безмятежные ночи.
Тут он совершенно забылся и, раскрыв глаза после долгого-долгого времени, с удивлением заметил, что лежит на той же лавке, так, как был, одетый, и что
над ним с нежною заботливостью
склонялось лицо женщины, дивно прекрасное и как будто все омоченное тихими, материнскими слезами.
Ему вдруг показалось, что она опять
склонилась над ним, что глядит в его глаза своими чудно-ясными глазами, влажными от сверкающих слез безмятежной, светлой радости, тихими и ясными, как бирюзовый нескончаемый купол неба в жаркий полдень.
Когда я назвал свою фамилию и сказал, что явился по приглашению, один из писцов медленно положил перо на раскрытую ведомость, оглядел с ног до головы мою фигуру в полуякутском костюме и поднялся с своего места. Впрочем, подойдя к закрытой двери, он остановился и с оттенком нерешительности оглянулся на другого. Тот кивнул головой и сказал,
склоняясь над бумагой...
— У…узнал, — с усилием сказал Чижик, лёжа на носилках и медленно заводя глаза под лоб, чтобы видеть Орлова, который шёл у него в головах и
склонился над ним.
Турченко несколько минут молчал, низко
склонившись над своим стаканом и ероша волосы. Потом вдруг быстро поднял голову и выпрямился. Его широко раскрытые глаза были гневны.
Под сению знамен,
над телом вождя, сидел Михаил Храбрый, бледный, окровавленный; ветер развевал его черные волосы, и томная глава
склонялась ко груди.
Он не отговаривал Иисуса от последнего, опасного путешествия в Иерусалим, как делали это женщины, он даже
склонялся скорее на сторону родственников Иисуса и тех его учеников, которые победу
над Иерусалимом считали необходимою для полного торжества дела.
Ни слова, о друг мой, ни вздоха.
Мы будем с тобой молчаливы:
Ведь молча
над камнем могилы
склоняются грустные ивы.
И молча читают, как я в твоем сердце усталом,
Что были…
Ни слова, о друг мой, ни вздоха.
Мы будем с тобой молчаливы.
Ведь молча
над камнем,
над камнем могилы
склоняются грустные ивы…
Нищая крестится, пятится и уходит. Люди идут мимо. Среди них — Шут в священнической рясе и капюшоне. Он с любопытством приближается к трупу,
над которым беспомощно
склонился Второй.